Додо:
— На лечение в Израиль я приехала из Грузии. Несколько лет назад мне там удалили миому матки. Сказали, что опухоль была доброкачественная и можно ни о чем не беспокоиться. Но через некоторое время мне стало хуже – начались кровотечения. Кроме того, появилась подозрительная шишка в груди. Тогда дочка повезла меня на обследование в Германию. Там мы узнали очень неприятные вещи: оказалось, что у меня сразу 2 злокачественные опухоли: первая — в молочной железе, а вторая — там, где была эта самая «доброкачественная миома», которую удалили. Я начала лечиться в Германии, но там сказали, что положение у меня очень тяжелое и они вряд ли смогут помочь. Одна наша знакомая посоветовала ехать в Израиль. Сказала, что у нее была похожая ситуация и в Израиле ее удачно прооперировали. По ее совету дочка вышла на Топ Ихилов и очень быстро обо всем договорилась.
В первый раз мы прилетели в Израиль в декабре. Погода была приятная — не жарко, но теплее, чем в Грузии. Везде зелень, розы на клумбах — как будто и не зима. В аэропорту нас встретил водитель и привез в гостиницу, а где-то через пару часов за нами заехал наш координатор — Миша. С Мишей мы поехали в клинику. Там все закрутилось быстро — врачи, анализы… Через день я была уже на приеме у онколога — доктора Стефански.
Доктор Ирина Стефански – онколог, Топ Ихилов:
— Додо обратилась к нам в очень сложной ситуации. Пациентке на тот момент было 70 лет, имелись хронические заболевания – сахарный диабет и гипертоническая болезнь. 3 года назад по месту жительства, в Грузии, она перенесла операцию по поводу миомы матки, во время которой были удалены матка и яичники. Через полтора года Додо нащупала у себя уплотнение в правой молочной железе. Появились также кровянистые выделения из влагалища. Додо прошла обследование в одной из клиник Германии, где у нее были обнаружены рак шейки матки и рак молочной железы. Там же была проведена органосохраняющая операция (лампэктомия), во время которой опухоль молочной железы была удалена. После этого пациентка прибыла в Израиль для дальнейшего обследования и лечения.
15 декабря пациентке были назначены ПЭТ-КТ, анализы крови (в том числе на онкомаркеры РЭА, СА125, СА15-3 и на мутации в генах BRCA) и жидкая биопсия Foundation – генетический тест для подбора персонализированной терапии рака.
ПЭТ-КТ не выявила отдаленных метастазов опухолей. Вместе с тем исследование обнаружило большое образование в области малого таза, распространившееся на сигмовидную кишку.
После обсуждения данного медицинского случая на врачебном консилиуме было решено начать лечение с химиотерапии по схеме Taxol + Carboplatin. Через 3 месяца пациентке предстояло пройти повторное обследование для оценки результатов.
Додо:
— Доктор Стефански назначила мне 3 курса химии. Я начала капать эти лекарства в Израиле, в дневном стационаре. Мы пришли туда с дочкой, нас провели в небольшой отгороженный блок. Меня посадили в синее кожаное кресло и показали, как оно раскладывается: можно было сделать из него кровать, не вставая. Для дочки там был стул и небольшой столик. Когда я уже сидела в кресле с капельницей, пришла женщина-волонтер. Она спросила по-русски, принести ли нам чай или кофе. Мы попросили кофе, и она принесла капучино с печеньем.
Во время химии у меня постоянно брали кровь на анализ и один раз увидели, что поднялся сахар. Доктор Стефански встревожилась и отправила меня к эндокринологу. Мне поменяли лечение диабета, и сахар пришел в норму.
Доктор Ирина Стефански – онколог, Топ Ихилов:
— Перед каждым введением химиопрепаратов мы проводим пациентам анализы крови. Очередной анализ показал, что у Додо повысился уровень глюкозы. Я знала, что пациентка страдает сахарным диабетом 2-го типа, и направила ее на обследование к эндокринологу — доктору Галине Шенкерман.
Доктор Галина Шенкерман – эндокринолог, Топ Ихилов:
— При беседе с пациенткой и изучении ее медицинских документов выяснилось, что уже 15 лет она страдает сахарным диабетом, большей частью некомпенсированным. Обследование выявило резкие скачки уровня глюкозы в крови. Я порекомендовала пациентке вести контроль уровня сахара в крови до еды и через 2 часа после еды в течение недели. Ранее Додо принимала для нормализации уровня сахара препарат метформин. Я дополнила лечение препаратом Новонорм (репаглинид). Это лекарство обычно применяется для лечения сахарного диабета 2-го типа. Оно воздействует на поджелудочную железу, стимулируя выработку инсулина. Кроме того, в программу лечения был включен комбинированный препарат Januet XR. Кроме метформина, он содержит ситаглиптин, повышающий активность инкретинов – гормонов, которые способствуют высвобождению инсулина из поджелудочной железы во время еды. Постепенно сахарный диабет у пациентки удалось компенсировать.
Додо:
— Через пару недель мы вернулись домой. Там я продолжала капать химию в платной клинике. Через 3 месяца мы снова прилетели в Израиль, и мне тут же сделали ПЭТ-КТ. Когда я пришла к доктору Стефански, она улыбнулась и сказала: «Поздравляю вас, Додо!» — «С чем?» — «У вас отличные результаты. Опухоль уменьшилась наполовину». Когда я это услышала, я даже заплакала от радости. И я видела, что доктор тоже очень рада за меня.
Доктор Стефански рассказала мне о том, что они решили делать дальше. Чтобы добить мой рак до конца, мне назначили двойное лечение – лучевую терапию и химиотерапию. А потом – еще один вид облучения, брахитерапию. Так называют облучение опухоли изнутри.
Доктор Ирина Стефански – онколог, Топ Ихилов:
— Как и планировалось, Додо приехала на очередное обследование через 3 месяца — 23 марта. Мы с радостью отметили, что результаты лечения оказались очень хорошими: опухоль в области таза уменьшилась более чем на 50%, признаки поражения лимфатических узлов отсутствовали. Онкомаркеры нормализовались. Однако опухоль все еще достигала сигмовидной кишки.
На врачебном консилиуме было решено продолжить химиотерапию и назначить пациентке дистанционную лучевую терапию области таза, а затем провести брахитерапию этой области.
Додо:
— В конце апреля я прилетела в Израиль на лучевую терапию. Лечение проводила доктор Татьяна Рабин — мы общались с ней больше месяца и за это время почти подружились. А еще нам во всем помогали координаторы, особенно Миша, который был мне буквально как сын. Ему всегда можно было позвонить — он мог и посоветовать что-то, и поднять настроение, когда было тяжело. Но, конечно, все ребята относились к нам с душой – и Миша, и Женя, и Аня – администратор. 5 раз в неделю они водили меня на процедуры. А в выходные мы с дочкой просто отдыхали и гуляли. Весной в Израиле очень красиво — каждое дерево, каждая травка цветет. Мне нравилась маленькая улица, которая вела от клиники к мэрии Тель-Авива. На ней были деревья, которые весной покрылись огромными цветами — красными, как огонь. Оказалось, они так и называются — «огненное дерево».
Жили мы в квартире, в самом центре города, на 3-м этаже. Ее нам сняли в клинике. Там были гостиная, большой балкон и спальня. Добраться от нас до клиники можно было на автобусе минут за 15 или на такси — еще быстрее. В квартире была посуда, были плита, холодильник и посудомойка, поэтому мы все готовили сами — как дома. За продуктами дочка ходила в магазины или ездила на рынок.
Доктор Татьяна Рабин – онколог, радиотерапевт, Топ Ихилов:
— Поскольку химиотерапия по схеме Taxol + Carboplatin дала отличные результаты, 30 апреля мы начали химиолучевую терапию с целью полного излечения пациентки. Химиолучевая терапия представляет собой комбинированный вид лечения – химиотерапия проводится одновременно с лучевой. В данном случае пациентке была назначена дистанционная лучевая терапия по технологии VMAT (Volumetric Modulated Arc Therapy) – 25 фракций по 1.8 Гр, а затем дополнительное облучение ложа опухоли (boost) – 11 Гр. Одновременно пациентка получала химиопрепарат цисплатин 1 раз в неделю в дозе 35 мг/м2. Продолжительность такой комбинированной терапии составляла 5 недель. Начиная с 4-й недели лечения к этой схеме была добавлена брахитерапия с общей дозой 12 Гр.
Додо:
Через некоторое время я почувствовала себя не очень хорошо: временами стало сильно биться сердце, я все время была уставшей. Я сказала об этом доктору Стефански, и она уже на следующий день назначила мне консультацию кардиолога. Поскольку кардиолог говорил только на иврите, мне все переводил Миша. Мне прямо в кабинете сделали кардиограмму, на следующий день назначили эхо сердца и анализы крови. В тот же день мне позвонил Миша и сказал, что все в порядке, ничего серьезного с сердцем не нашли. Уже через пару дней мне стало лучше. Но брахитерапию закончили раньше, чем намечалось. Внезапно мне позвонила доктор Стефански и сказала, что был консилиум и меня решили оперировать. Операцию назначили на середину июля, и я улетела домой.
Доктор Иегуда Леви, кардиолог, Топ Ихилов:
— Во время химиолучевой терапии пациентка жаловалась на ощущение усиленного сердцебиения, усталость и слабость. В таких случаях в нашей клинике назначается консультация кардиолога для исключения или выявления кардиодепрессивного эффекта химиотерапии. Мы провели пациентке ЭКГ, эхокардиографию и анализы крови (липидный профиль). Их результаты оказались в норме, и онкологическое лечение было продолжено.
Доктор Татьяна Рабин – онколог, радиотерапевт, Топ Ихилов:
— Додо перенесла химиолучевую терапию хорошо. Но после 3 процедур брахитерапии мы провели компьютерную томографию для оценки результатов лечения. Обнаружилось, что расположение опухоли вблизи кишечника не позволяет продолжать облучение из-за риска образования свища. Был созван врачебный консилиум с участием хирурга-онкогинеколога – профессора Грисаро. По результатам обсуждения было решено прекратить брахитерапию и полностью удалить опухоль хирургическим путем.
Додо:
— Мы с дочкой прилетели в Израиль 17 июля, а 19 июля меня прооперировали. Перед операцией мне быстро провели все анализы, рентген. Все это время рядом со мной были Миша и Женя – водили меня по кабинетам, переводили, помогали. Перед операцией у меня была консультация хирургов. Их было двое – обычный хирург и гинеколог. Они рассказали, как все будет проходить.
Операция была на следующий день вечером. Дочка была со мной, пока меня не увезли в операционную, потом она ждала меня в специальном зале для родственников. Перед операцией каждому пациенту присваивают код из букв и цифр, чтобы никто, кроме родственников, не знал, кого оперируют. В зале ожидания висит экран, и там обозначено, на каком этапе операции находится каждый пациент. Из тех, кто ждал, некоторые говорили по-русски, и дочке помогли сориентироваться в этом экране. Моя операция длилась часа полтора. Но все это мне рассказали уже потом.
Меня ввезли в операционную, и я тут же отключилась. И, как мне показалось, через пару минут пришла в себя и снова увидела дочку. Спрашиваю: «А что, операции не было?» А она смеется: «Как же, была операция!». Тут я увидела, что из меня тянулся какие-то трубочки, рядом висят капельницы. И тогда я поняла, что все уже закончилось. В тот момент боли не было совсем. Немного заболел живот только на следующий день. Я нажала на кнопку, пришла медсестра, куда-то ушла и вернулась с капельницей. Когда она поставила капельницу, через несколько минут боль исчезла.
В больнице я провела около недели. Лежала в двухместной палате. Дочка была со мной практически весь день, соседки все время менялись. Уже на следующий день дочка вывезла меня на коляске в торговый центр, и мы выпили там кофе с пирожными. Торговый центр расположен на территории клиники, а небольшие кафе есть в каждом корпусе — там кофе, вода и соки, слойки, бутерброды. Правда, в шабат (со второй половине пятницы и до вечера субботы) они не работают, и, если что-то нужно, приходится идти в круглосуточные магазины, которые никогда не закрываются. В нашем корпусе были еще автоматы с напитками, чипсами и шоколадками — те тоже работали постоянно.
Меня выписали, и дочка отвезла меня на такси в ту самую квартиру, которую для нас обычно снимали в Израиле. Мы провели там еще 4 дня, а когда мне сняли швы, вернулись домой.
Профессор Дан Грисаро – онкогинеколог, хирург, Топ Ихилов:
— 19 июля мы провели Додо операцию. Поскольку речь шла о гинекологической опухоли, распространившейся на кишечник, вместе со мной пациентку оперировал абдоминальный хирург – доктор Рон Гринберг. Мы выполнили эксплоративную лапаротомию – диагностическую операцию, при которой проводится вскрытие брюшной полости. При осмотре брюшной полости мы обнаружили объемное образование размером 5 см, прорастающее в сигмовидную кишку. Тут же была проведена открытая сигмоидэктомия — резекция 10 см сигмовидной кишки. Затем мы выполнили анастомоз – соединили 2 оставшиеся части кишечника с помощью линейного хирургического степлера. Гистологическое исследование показало, что опухоль была удалена с чистыми краями.
Через 10 дней после операции мы сняли пациентке швы. Через 21 день был назначен контрольный осмотр.
Додо:
— После операции я приехала в Израиль в августе. Кстати, там это самый жаркий месяц. Но я пробыла в Тель-Авиве всего 3 дня. Остановилась в гостинице прямо в клинике и почти оттуда не выходила. В тот же день, когда я прилетела, за мной зашел Миша и повел меня к доктору Стефански. Она очень долго меня смотрела и сказала, что ничего плохого не видит. Потом она выписала мне анализы на онкомаркеры и другие проверки, которые я прошла буквально за день. По результатам анализов тоже все было хорошо. Доктор Стефански назначила мне 2 лекарства, мы с Мишей купили их в аптеке, и уже дома я начала их принимать.
Доктор Ирина Стефански – онколог, Топ Ихилов:
— 15 августа Додо пришла ко мне на осмотр. Его результаты меня порадовали: операционный рубец в норме, увеличенных лимфатических узлов и объемных образований в молочных железах я не обнаружила. Моя пациентка чувствовала себя хорошо. Я выписала ей направления на контрольные исследования: маммографию и УЗИ молочных желез, анализы на онкомаркеры, а также компьютерную томографию органов грудной клетки, брюшной полости и малого таза. Результаты всех этих исследований были в норме. Я назначила Додо гормональную и таргетную терапию – таблетированные препараты Letrozole 2,5 мг и Abemaciclib 150 мг. Их нужно было принимать по 1 разу в день. Через 3 месяца пациентке предстояла плановая ПЭТ-КТ.
Додо:
— Основная часть моего лечения наконец закончилась, теперь мне надо было только наблюдаться. Моя следующая поездка в Тель-Авив была такой же короткой — всего 3 дня. Я снова встретилась с доктором Стефански, сделала ПЭТ-КТ — и узнала, что у меня все в порядке.
Доктор Диего Мерсер – радиолог, Топ Ихилов:
— Я провел пациентке ПЭТ-КТ 16 декабря. Результаты не показали признаков выраженного онкологического заболевания. Сейчас Додо продолжает наблюдаться в нашей клинике.